Ольга.

Она каждый вечер себе задавала вопрос - остался ли в жизни моей след от этой истории? Да.  И рубец до сих пор ни зажил, ни зарос - словно высекли надпись "Чтоб помнили..."    
Она каждую ночь умирала в холодной постели одна, утопая в пустых и нескладных фантазиях; выпивала снотворное и тискала пса, вспоминая /как в полночь черта/того, чьим именем назван он.  
Она каждое утро ненавидела окружающий мир, слепо щурясь от серых красок нового дня; искала следы, явки, пароли от старых квартир, ехала долго, а после - снова плакала, лбом не касаясь руля. 
Она каждый вечер пила мартини без сока, таскаясь в бар, а ночами выла в пустое пространство, пугая собаку и под нос бормоча тихо "тварь... так и знай, без тебя проживу я прекрасно..." 
Она каждый раз ошибалась, расшибая бетонные стены лбом, но однажды сделала, все-таки, правильный выбор. И теперь другого встречает ее плохо обжитый дом, это он  к ней ложится в кровать и  становится целым миром. 
И в вечной погоне сам от себя, сгорая на тысячном круге ада,  я понял как-то - все в моей жизни было б действительно зря без этой женщины, что никогда мне больше не будет рада. 
Но где бы я ни был, какой ни сдавал экзамен, какой ни была бы драма, я буду мечтать о ней и о / нашей, быть может/ малышке, вспоминая, как она – теперь уже мама – сидела на лавке холодной с коляской и рыжею таксой под мышкой.